– А зачем? – фыркнула тётя Грэйс. – И тебе она просила передать, чтобы ты не вздумал туда нестись, пока она не почувствует себя получше. А у нас с тобой и без того проблем хватает.

Тётя кивнула в сторону Крис и Дженни, и дядя, прищурившись, окинул их таким взглядом, будто впервые увидел.

– Что значит у нас? Ты же здесь! Вот и присмотришь за ними, пока маму не выпишут.

– Я не собираюсь здесь оставаться, Ральф Каммингс, – возмутилась тётя Грэйс. – Я приехала сюда из города, чтобы сообщить тебе новости и всё уладить. Блэкуэллы будут заезжать каждый день, чтобы покормить Мэгги. А у меня в Титусвилле свой дом и три кота. Даже и думать нечего, чтобы я согласилась взять на себя заботу о выводке моей сестрицы, решившей умчаться на Аляску со своим мужем, чтобы развлечься от души.

Крис покраснела, но не решилась ничего сказать. Краем глаза она заметила, что Дженни испуганно попятилась.

– Тогда забери детей с собой в город, – заявил дядя Ральф, поднимаясь на ноги. – А я поехал.

Тётя Грэйс преградила ему путь к машине.

– Я уже всё продумала, Ральф. У меня только одна спальня, но там две кровати. Дженнифер побудет у меня, а ты заберёшь Кристину. Сегодня мы не сможем связаться с Джин и Филипом, но я позвоню в их отель в Анкоридже и оставлю для них сообщение. Пусть узнают, что случилось.

– Я возьму Кристину? – Дядя Ральф явно не верил своим ушам. – Я?! Она отлично может спать у тебя на диване.

– Он двухместный, её там никак не разместишь.

– У неё с собой спальный мешок. Положи её на полу.

– Нет! – На щеках у тёти Грэйс выступили красные пятна, и, сверкнув очками, она заявила: – С двумя детьми я не справлюсь. Я не могу и не хочу. Тебе придётся помочь семье, раз уж такое случилось. Даже не думай отвернуться от нас, когда без тебя никак не обойтись.

Дженни заплакала, хотя против неё никто ничего не имел.

– Да не надо никому меня брать с собой! – высказалась Крис. – Я останусь тут с Мэгги и буду ждать, когда бабушку выпишут.

– Не глупи, – скривилась тётя. – Вы с дядей Ральфом отлично проведёте время. Узнаете друг друга получше.

– Он не хочет узнавать меня получше! А я его знать не хочу! – выпалила Крис и, к своему ужасу, тоже заплакала.

– Крисси плачет, – поразилась Дженни, утирая слёзы. – Я ни разу не видела, чтобы она плакала. Ни разу в жизни.

Взрослые воззрились на сестёр.

– Слезами горю не поможешь, – резюмировала тётя Грэйс и сердито глянула на своего брата. – Не расстраивайся, Кристина. А ты что такое говоришь! Бедная девочка почувствовала себя обузой!

У дяди Ральфа был такой вид, будто он жевал лимон. Открыв багажник, он вытащил оттуда коричневую спортивную сумку Дженни и раздражённо спросил:

– Там ещё остались твои вещи?

Дженни покачала головой.

– Садись в машину, Кристина!

– Нет!

– Кому сказано, садись! Живо! Нам ещё три часа ехать!

Крис посмотрела на Дженни, которую все были рады видеть в гостях, затем взглянула на пустой дом бабушки, на озадаченную Мэгги. У Крис было такое чувство, будто её понимает только эта старая псина. Они обе были помехой для взрослых.

– Садись наконец, Кристина!

Крис покорно села в машину. Что ещё оставалось.

Она невольно задумалась, сколько ещё раз её стошнит за следующие три часа.

– Ох!

Крис открыла глаза и села прямее. Дядя Ральф, вцепившись в руль, вёл машину и стонал на каждом ухабе.

– Тише, тише, – пробормотал он, и Крис догадалась, что дядя обращается к собственной машине. – Потерпи ещё немного, старина.

Старенький «Шевроле» катился по узкой извилистой дороге. Ветки цеплялись за окна машины, свет фар терялся в бесконечном сплетении ветвей и листьев.

– Мы скоро приедем? – поинтересовалась Крис.

– Надеюсь, что да, – бросил дядя Ральф.

Пегие пряди волос падали ему на лоб. Казалось, даже его седые усы обвисли от усталости.

Ещё один крутой поворот, и машина наконец-то остановилась на широкой заросшей лужайке.

– Н-да, – протянул дядя Ральф. – Ну и ну.

За пределами леса оказалось довольно светло, и Крис поражённо посмотрела на зрелище, открывшееся их глазам. Таких странных домов, как этот, она в жизни не видела. Выкрашенный в блёкло-зелёный цвет, он был украшен башенками, готическим фронтоном и резными карнизами. В целом дом больше всего напоминал плесневелый свадебный торт.

– Я думала, мы едем в коттедж, – выговорила Крис, когда к ней вернулся дар речи. – Или бревенчатый домик. На озере.

– Ну, озеро здесь есть, – сказал дядя Ральф. – Разуй глаза, Кристина.

И верно, за домом поблёскивала, отливая металлом, водная гладь.

– Я и не говорил, что это коттедж, – продолжал дядя Ральф. – Этот дом мой друг унаследовал от дяди. До того он принадлежал одной семье, Чарльзам. Потом что-то случилось – как я понял, что-то очень плохое, – и они съехали отсюда. – Он принялся вытаскивать из машины коробки и чемоданы. – Последние тридцать лет за домом присматривал тот самый дядя – и всё это время пытался его продать, да так и не нашёл покупателей. Мой друг займётся этим осенью, как только вернётся из Европы.

Дядя Ральф снова повернулся и взглянул на дом.

– Не исключено, что ему придётся его просто подарить, – задумчиво прибавил он. Крис поняла, что и для него дом оказался полной неожиданностью.

Она взяла чемодан и пошла следом за дядей Ральфом по лужайке к задней двери. Массивный ключ повернулся в замке с неприятным скрежетом, дверь распахнулась, и они вошли внутрь. Бормоча что-то себе под нос, дядя Ральф принялся шарить по стене в поисках выключателя.

Крис успела здорово струхнуть, когда тусклая лампа под потолком всё же зажглась, освещая просторную старомодную кухню. Пол здесь был кирпичный; пахло сыростью и плесенью.

– Уютно, как в могиле, – пробормотал дядя Ральф, и Крис была с ним совершенно согласна. Она старалась держаться настолько близко к нему, что, следуя за ним, пару раз наступила ему на пятки.

– Кристина, места здесь сколько хочешь. Необязательно ходить за мной по пятам.

– Извините.

«Вот зануда», – подумала она. И ведь ей предстоит терпеть такое занудство ещё не один день – а то и не одну неделю!